Знакомства Лля Секса — В самом деле? Знаете, я бы очень желала знать, о чем вы думаете? — Как? я вас не понимаю.
Глядя на уверенные и изящные выражения лиц, собранных здесь, он все ждал чего-нибудь особенно умного.Вы бы пошли, бедная Анна Михайловна, подкрепили себя, а то вас не хватит.
Menu
Знакомства Лля Секса Коли хорош будет, служи. Начиная от двух супов, из которых он выбрал а la tortue,[149 - черепаший. Он поместился в кабинете покойного наверху, и тут же прокатился слух, что он и будет замещать Берлиоза., Немец засмеялся, вышел совсем из двери коровника, сдернул колпак и, взмахнув им над головой, закричал: – Und die ganze Welt hoch![240 - И да здравствует весь свет! (нем. С пристани., В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что-нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить: – Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет, не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал все, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно, а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Николая Андреевича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Говорите! Паратов. Он хороший актер? Паратов. Скандалище здоровый! (Смеется., – Schon fleissig![238 - Уж за работой! (нем. Князь Василий знал это, и, раз сообразив, что ежели бы он стал просить за всех, кто его просит, то вскоре ему нельзя было бы просить за себя, он редко употреблял свое влияние. – Пьер все боялся, что этот офицер нечаянно вдастся в неловкий для самого себя разговор. Действие происходит в настоящее время, в большом городе Бряхимове на Волге. Робинзон(показывая на кофейную). Не удержавшись от болезненной гримасы, прокуратор искоса, бегло проглядел написанное, вернул пергамент секретарю и с трудом проговорил: – Подследственный из Галилеи? К тетрарху дело посылали? – Да, прокуратор, – ответил секретарь., Не будь Рюхин так истерзан в клинике и на грузовике, он, наверно, получил бы удовольствие, рассказывая о том, как все было в лечебнице, и украшая этот рассказ выдуманными подробностями. Какие тут расчеты, коли человек с ума сошел.
Знакомства Лля Секса — В самом деле? Знаете, я бы очень желала знать, о чем вы думаете? — Как? я вас не понимаю.
Кто это: мы? Карандышев(разгорячись). Брови на надменном лице поднялись, прокуратор прямо в глаза поглядел первосвященнику с изумлением. – Я рад, что смог сделать вам приятное, любезная моя Анна Михайловна, – сказал князь Василий, оправляя жабо и в жесте и голосе проявляя здесь, в Москве, пред покровительствуемою Анною Михайловной еще гораздо большую важность, чем в Петербурге, на вечере у Annette Шерер. Ну, не надо, не нуждаюсь я в нем., L’absence dont vous dites tant de mal, n’a donc pas eu son influence habituelle sur vous. Что обо мне говорить! Я не желаю другой жизни, да и не могу желать, потому что не знаю никакой другой жизни. Все это еще слишком свежо… Ах! милый друг, вы счастливы, что не знаете этих жгучих наслаждений, этих жгучих горестей. – Ну, au revoir,[60 - до свиданья. – Вот, доктор, – почему-то таинственным шепотом заговорил Рюхин, пугливо оглядываясь на Ивана Николаевича, – известный поэт Иван Бездомный… вот, видите ли… мы опасаемся, не белая ли горячка… – Сильно пил? – сквозь зубы спросил доктор. У нас ничего дурного не было. Убьет он тебя или нет – это еще неизвестно; а вот если ты не исполнишь сейчас же того, что я тебе приказываю, так я тебя убью уж наверное. С тех пор Пьера не тревожили, и он целый день проводил один наверху, в своей комнате. Рюхин, обремененный полотенцами, был встречен Арчибальдом Арчибальдовичем очень приветливо и тотчас избавлен от проклятых тряпок. Самолюбие! Вы только о себе., Лариса. Н. Вар-равван несравненно опаснее, нежели Га-Ноцри. Готовы, Сергей Сергеич.
Знакомства Лля Секса ) Вожеватов(указывая на среднюю дверь). Ах, какая выходила скверная штука! Что же это с памятью, граждане? А? Однако дольше задерживаться в передней было неудобно, и Степа тут же составил план: всеми мерами скрыть свою невероятную забывчивость, а сейчас первым долгом хитро выспросить у иностранца, что он, собственно, намерен сегодня показывать во вверенном Степе Варьете? Тут Степа повернулся от аппарата и в зеркале, помещавшемся в передней, давно не вытираемом ленивой Груней, отчетливо увидел какого-то странного субъекта – длинного, как жердь, и в пенсне (ах, если б здесь был Иван Николаевич! Он узнал бы этого субъекта сразу!). – Ну, что, князь? – спросил Козловский., – Сегодня, когда я подумала, что надо прервать все эти дорогие отношения… И потом, ты знаешь, André? – Она значительно мигнула мужу. Но тебе придется ее говорить. Встречали кого-нибудь? Вожеватов. Господа, я сам пью и предлагаю выпить за здоровье моей невесты! Паратов, Вожеватов и Робинзон. Не надо! не надо! Что за сравнения! Карандышев., Лариса утирает слезы. – Папа, – опять тем же тоном повторила красавица, – мы опоздаем. Ты у меня заблестишь так, что здесь и не видывали. Получив ответ, что это – Вар-равван, прокуратор сказал: – Очень хорошо, – и велел секретарю тут же занести это в протокол, сжал в руке поднятую секретарем с песка пряжку и торжественно сказал: – Пора! Тут все присутствующие тронулись вниз по широкой мраморной лестнице меж стен роз, источавших одуряющий аромат, спускаясь все ниже и ниже к дворцовой стене, к воротам, выводящим на большую, гладко вымощенную площадь, в конце которой виднелись колонны и статуи ершалаимского ристалища. – Нет, нет, игемон, – весь напрягаясь в желании убедить, говорил арестованный, – ходит, ходит один с козлиным пергаментом и непрерывно пишет. Кнуров. ) «Не искушай…» Голос в окно: «Илья, Илья, ча адарик! ча сегер!»[[6 - Поди сюда! Иди скорей! (Перевод автора., Поздно. – Вот нынешнее воспитание! Еще за границей, – продолжала гостья, – этот молодой человек предоставлен был самому себе, и теперь в Петербурге, говорят, он такие ужасы наделал, что его с полицией выслали оттуда. Кандалы, Лариса Дмитриевна. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.